Представляем вам сокращенный перевод статьи из TechnologyReview о необходимости адаптации к изменениям климата: все больше ученых осознают, что остановить природные катаклизмы уже вряд ли удастся.
Ученые начали изучать варианты «адаптация к изменению климата» еще в 1990-х: как мир может подготовиться и адаптироваться к бедствиям и опасностям, вызванным потеплением.
Большинство исследователей изменения климата озабочены предотвращением: например, как сократить выбросы углекислого газа. Но некоторые ученые полагают, что нам необходимо учитывать опасные и нестабильные условия, которые могут возникнуть в будущем, чтобы, например, не строить дамбы, которые окажутся неэффективными в новых условиях, или не создавать стратегии, которые могут усугубить ситуацию в случае ЧП.
Раньше некоторые эксперты по климату считали, что любые разговоры об адаптации отвлекают от работ по предотвращению катастроф: «Если вы говорите, что необходимо адаптироваться, то мешаете нам работать».
Как минимум с конца 1980-х годов, еще до того, как последствия изменения климата стали абсолютно очевидными, ученые поняли, что человечество уже выбросило в атмосферу достаточно углекислого газа, и потепление, вероятно, не предотвратить.
Из-за временного лага между выбросами и последующим изменением климата мир «может быть, уже настроен на определенную степень изменений», отметила в своем первом докладе Межправительственная группа экспертов по изменению климата, ведущий международный научный орган. Поэтому может потребоваться адаптация, говорится в отчете.
В 1993 году, когда Билл Клинтон стал президентом США, Управление Конгресса по оценке технологий (которого больше не существует) выпустило новый отчет: «Если изменение климата неизбежно, то и адаптация к изменению климата неизбежна». Авторы утверждали, что сокращение выбросов углекислого газа по-прежнему важная проблема, но надо подготовиться к изменениям и неопределенности, особенно когда речь идет о «долгоживущих структурах или медленно адаптирующихся природных системах».
Однако вопрос адаптации наталкивался на разногласия: надо ли адаптироваться, как это делать, и что это вообще означает. В начале 1990-х годов, когда был принят один из самых важных договоров о глобальном потеплении — Рамочная конвенцию ООН об изменении климата, которая впоследствии привела к Парижскому соглашению 2015 года, — многие страны, особенно островные государства, уже требовали финансовой и технической помощи в адаптации. Последствия изменения климата сильно ударят по этим странам: островные государства, например, Мальдивы, и большая часть Бангладеш могут оказаться под водой.
Но промышленно-развитые страны «глобального Севера» стремились уклониться от таких дискуссий, опасаясь финансовой ответственности, вспоминает социолог Лиза Шиппер, присутствовавшая на многих таких переговорах. Глобальному Югу в конечном итоге удалось закрепить в договоре обязательство «помочь развивающимся странам, которые особенно уязвимы к неблагоприятным последствиям изменения климата, покрыть расходы на адаптацию». Но финансовый вопрос, сколько Север должен Югу за ущерб, нанесенный климату, на протяжении многих лет оставался спорной темой в переговорах.
Также в 1980-х и 1990-х годах правые группы и лоббисты, наиболее известными из которых были производители ископаемого топлива, начали распространять дезинформацию о климате, пытаясь дискредитировать научные исследования, которые показывали причины и последствия изменения климата. Многие из этих групп не стали бы обсуждать адаптацию, потому что это потребовало бы признания, что Земля действительно нагревается.
При этом большинство ученых по адаптации считали, что сокращение выбросов углекислого газа имеет жизненно важное значение. Но некоторые, например, Джесси Осубел, исследователь из Университета Рокфеллера, утверждали, что люди могут легко адаптироваться, а общества уже «защищены от климата». Человек становится «менее уязвимыми к климату» по мере того как экономика и занятость перемещаются в закрытые помещения.
Специалисты по адаптации теперь говорят, что подобные разногласия могли помешать усилиям по борьбе с изменением климата на раннем этапе и препятствовать тому, чтобы мир быстрее справился с жарой, лесными пожарами и другими катаклизмами.
Интересно, что разные подходы к проблеме с климатом создавали слепые пятна в работе ученых. Так, эксперты, которые изучали выбросы и атмосферу, обычно были специалистами в различных областях физических наук: физика, химия и океанография. А те, кто исследовали адаптацию, часто изучали системные вопросы жизни общества — управление чрезвычайными ситуациями, географию, городское планирование, социологию. Первая группа ученых собирала сложные модели глобальной атмосферной системы и пыталась сделать прогнозы, основанные на предположениях о том, что люди могут сделать. Политики и дипломаты, которые пытались интерпретировать эти модели, иногда приходили к преувеличенному чувству оптимизма — отчасти потому, что мир так успешно действовал в конце 1980-х годов, чтобы остановить разрушение озонового слоя Земли. Но изменение климата — гораздо более сложная проблема.
По мере того как мир все больше смещался в сторону работ над адаптацией, «мы поняли, что необходимы модели принятия решений — что это проблема принятия решений, а не научная проблема», — говорит Томас Даунинг, который начал свою карьеру с изучения реагирования на стихийные бедствия, а затем перешел к исследованиям адаптации.
Адаптация к изменению климата как профессиональная область оставалась забытой, неправильно понятой и незначительной и в начале 2000-х годов, когда Лара Хансен, экотоксиколог по образованию, начала работать над этой темой для Всемирного фонда дикой природы. Хансен и ее коллеги шутили, что все мировые эксперты по адаптации и исследователи «могут поместиться в лифте». Но вскоре отрасль начала расти. Во-первых, стало ясно, что выбросы не снижаются, особенно после того, как администрация Джорджа Буша-младшего объявила в 2001 году, что она не будет выполнять Киотский протокол, международное соглашение, согласно которому страны должны ограничить выбросы углерода в атмосферу.
Бездействие президента помешало международным переговорам. Когда ООН заключила Марракешские соглашения, в них вошло гораздо больше вопросов про адаптацию, чем ранее. Если бы США продолжали выбрасывать в атмосферу углерод без ограничений, планете пришлось бы приспосабливаться гораздо сильнее.
Но экологические группы по-прежнему часто не решались вникать в эту тему — и упустили много возможностей, считает Хансен. «Я давно говорила, что адаптация — это лекарство, открывающее дорогу к смягчению последствий. Потому что как только вы видите, насколько это серьезная проблема для общества и как сильно придется изменить ваш образ жизни, — говорит она, — внезапно вы начинаете думать: «Ох, как все плохо. Было бы проще просто прекратить выбрасывать углекислый газ в атмосферу».
Ряды специалистов по адаптации начали расти в геометрической прогрессии. Однако, направленные на адаптацию человечества, все еще часто буксуют, как и в самом начале. Инфраструктурные изменения проходят очень медленно: так, часть железных дорог в Великобритании была плохо приспособлены к недавней жаре. Железнодорожные линии были спроектированы с учетом климата в течение последних 50 лет», а не того, что происходит сейчас. И что нам еще предстоит испытать.
Более того, в отсутствии системы проекты, направленные на сокращение выбросов углекислого газа, иногда не подходят для работы в современных условиях: повышенная жара, штормы или паводки. Так, если плотина построена, чтобы получать больше гидроэлектроэнергии и меньше энергии от ископаемого топлива, она может выйти из строя, если засуха и уменьшающийся снежный покров сделают течение реки более слабым. Более того, в некоторых местах плотина может увеличить популяцию малярийных комаров и обречь на смерть население, живущее поблизости.
Плохо разработанный проект по адаптации может усугубить страдания, а не облегчить их. В результате многие исследования в области адаптации изучают разные уязвимости: те, кто страдают от бедности, нестабильности, проблем со здоровьем, дискриминации, плохих жилищных условий, скорее всего, первыми ощутят на себе всю тяжесть новых волн жары или стихийных бедствий. А если не работать с наиболее уязвимыми группами и территориями, это может поставить под угрозу здоровье и безопасность всего мира. Что произойдет, когда огромные регионы или даже целые страны будут вынуждены мигрировать? Какую политическую нестабильность это вызовет и как нарушит глобальные цепочки продовольственного снабжения?
Хансен, которая два десятилетия изучает стратегии адаптации, утверждает: «Если мы не будем следить за изменениями климата, мы не сможем адаптироваться — например, мы настолько изменим ландшафт планеты, что адаптация станет невозможной».
